На семинаре были представлены новые московские работы, что вполне естественно, так как его корни находятся в Трехпрудном переулке, на стационарной площадке с названием «Театр. doc». Однако особенностью являлось активное партнерское присутствие драматургов Поволжья, прежде всего из Тольятти. Возглавили тольяттинский десант Вадим Леванов и братья Дурненковы.

Их работы можно было увидеть в Горках. Во-первых, импровизационную читку пьесы В. Леванова и М. Дурненкова «Сны Тольятти», которая похожа на объяснение чувств авторов к своей малой родине. Выражены они через монологи душевнобольного сына итальянского коммуниста Пальмиро Тольятти, который испытывает муки от навязчивого ощущения того, что он - город в далекой и снежной России, названный в честь отца. Во-вторых, производственно-бытовую пьесу «Вычитание земли» (братья Дурненковы) острую, живую, аутентичную. Она состоит из хитросплетения трех невеселых частей, трех стихий, будит спящие архетипы в головах людей рационального мира и вынуждает смотреть иначе даже на своего соседа.

Были также показаны мини-пьесы В. Леванова «Раздватри» и «Сто пудов любви». Особенно грустна первая: девочки-малолетки готовятся психологически к групповому самоубийству и прыгают с крыши, чтобы попасть в лучший мир к своему рок-гуру. Вторая пьеса не так трагична, но тоже грустна. Она написана на основе газетных публикаций писем молоденьких фанаток своим кумирам — эстрадным исполнителям. Своеобразным ответом на «Сто пудов любви» представилась новая работа Родиона Белецкого под названием «Фанатки». Та же тема, подростковое содержание, но яркий язык.

Была представлена работа Галины Синькиной, которая скрупулезно собирала фактический материал в Шаховской женской колонии строгого режима, что вылилось в пьесу «Преступления страсти», — историю о женщинах, преступивших закон из-за любви. В течение ближайшего месяца окончательный вариант исканий в этой области будет воплощен на сцене «Театр. doc». Также Синькина уже как режиссер представила рабочий показ пьесы Ирины Карповой «Старушки и секс», где пожилые женщины делятся воспоминаниями молодости.

Наконец, настоящей бомбой семинара в Горках оказался дерзкий проект Тарусы Маковой на тему о съемках популярных ток-шоу и вообще об этике на телевидении — «Большая жрачка». Именно «Большая жрачка» вывела всех участников на самые острые споры. Проект демонстрирует закадровую кухню производства реального ток-шоу, от момента подбора кандидатов до непосредственных съемок. Занимательно получается: телевидение подсматривает за людьми (вспомните хотя бы «За стеклом»), а театр — за ним самим. 

Участники семинара долго искали точку соприкосновения увиденного с реальностью. Фактический материал настолько перевесил необходимость его точного воспроизведения, что большинство высказалось за более ощутимое присутствие режиссерской цензуры и авторской правки. Споры вызвало и количество ненормативной лексики. Кстати, профессионалы Елена Гремина, Ольга Михайлова и Михаил Угаров уже приняли решение дать зеленый свет «Большой жрачке», а, значит, скоро ее можно будет увидеть.

Вообще, документальный театр — это явление, которое задает вопросы всем и каждому. Вопросы скрытые, направленные в подсознание. Не «Кто виноват?» и «Что делать?», а качественно иные. Одна из главных проблем: хочет ли зритель узнавать себя в каком-либо образе? Есть предположение, что не очень. Эксперимент продолжается.

Кстати, документальный театр является перманентным экспериментом. Учитывая, что наиболее интересными объектами являются социально значимые события и факты, общественные проблемы и слабости человеческие, вектор развития такого театрального направления, скорее всего, обратится в сторону организации обратной связи со зрителем и уж точно не остановится от недостатка материала. Поле деятельности безгранично. И очень может быть, что следующим логическим шагом окажется интерактив, когда зритель не просто посмотрит спектакль, но и примет участие в каком-то спланированном, но тщательно закамуфлированном действии. 

Если же идти по такому пути, то, вероятно, следует большее внимание уделять моральной нагрузке финала. Быть может, с помощью специалиста-психолога провести непринужденную беседу со зрителем.

Такая концовка встречи документального театра с документальным зрителем необходима, чтобы он не аутировался. Ведь если допустить, что работу «Раздватри» можно показать таким же девочкам-подросткам, а потом оставить их в одиночестве, к чему может это привести? У людей различная внушаемость, поэтому документальный театр должен брать на себя сверхзадачу: заботу о психическом состоянии зрителя после спектакля.

Но останется ли такое искусство театром? Будет ли это драмой?

Надо заметить, что организаторы семинара собираются сделать документальную прививку как можно большему количеству театральной публики, поэтому в будущем планируется наращивать масштабы модного проекта, привлекать к его работе все новых и новых адептов. Так, видимо, уже в следующем году формат семинара-лаборатории будет более зрительским — планируются показы не только для специалистов. Единственным ограничением для всякого, кто соберется подключаться к театральной моде и писать пьесы на основе фактов, должно быть представление о том, зачем он это делает. Тоже очень важный вопрос.

Александр Герасимов