С понятием «трансфер» современный человек сталкивается обычно перед отпуском: в стандартном пакете предоставляемых турфирмой услуг непременно помянут этот самый трансфер, то бишь доставку из аэропорта в отель и обратно. В произведении Максима Курочкина речь идет о более экзотическом путешествии. Главный герой по имени Алексей Цуриков (пьеса господина Курочкина, по которой поставлен спектакль, так и называется — «Цуриков», а новое название она получила уже при постановке в Центре драматургии и режиссуры) совершает путешествие в царство мрачного Аида. Причем не корысти ради, а волею позвавшего его туда покойного отца. Последний присылает за Цуриковым армейского друга, понятно, тоже покойного, с не менее смешной фамилией Пампуха.

Путешествие приходится как нельзя кстати, потому что в земной жизни у этого самого бизнесмена Цурикова случился швах: на работе налоговая инспекция наехала, а дома получилось полное охлаждение отношений с супругой Евгенией. Она не таит от мужа, что завела другого мужчину, а муж, в свою очередь, не делает большой тайны из шашней с секретаршей. Более того, Цуриков сам буквально подкладывает жене в постель Пампуху, благо жена долго не догадывается, откуда гость на самом деле взялся, и мужскими качествами покойника оказывается более чем удовлетворена. Пока живая забавляется с мертвым, Цуриков отправляется в путь, и не один, а в компании со своей любовницей и любовником жены. В потустороннем мире путешественникам встречается несколько забавных персонажей, герой навещает отца, но настоящего общения не получается. В конце все возвращается на круги своя, и временно перемешавшиеся обитатели разных миров расходятся по своим светам — тому и этому.

Путешествие в мир иной в качестве сюжетообразующего события трудно назвать оригинальной идеей. Но от предыдущих пьес Максима Курочкина «Цуриков» все-таки выгодно отличается. Прежде всего сравнительной внятностью и последовательностью изложения. По крайней мере здесь каждую минуту понятно, о чем идет речь. В диалогах встречается немало поворотов речи и реплик, которые можно считать забавными. Артисты, естественно, эти возможности используют сполна. Анатолий Белый (Цуриков) и Артем Смола (любовник жены) в последнее время так часто появляются вместе в разных спектаклях, что их дуэт работает вообще как по маслу.

Ольга Лапшина тоже очень удачно играет во многих спектаклях Центра драматургии, сольной ролью тети украшает она и «Трансфер». Удачно вписалась в компанию острая и органичная мхатовка Юлия Чебакова (секретарша), неплохо работают Елена Дробышева (жена) и Михаил Дорожкин (один из покойников). Словом, от премьеры есть ощущение какого-то симпатичного домашнего мероприятия, которое вполне может занять внимание друзей новой драмы и сочувствующих ей.

Если ни на что большее никто и не претендовал, то здесь надо было бы поставить точку. Меня, правда, многие коллеги уверяли, что «Трансфер» представляет собой некий неявный антирежиссерский манифест — ведь поставил его драматург Михаил Угаров. Его предыдущая работа в Центре драматургии «Облом off» была единодушно признана удачной — прежде всего благодаря качествам самой пьесы, счастливо легшей на хорошее распределение ролей. Но чтобы один драматург ставил пьесу другого драматурга, такого я не припомню. К тому же и Максим Курочкин, и Михаил Угаров известны своими скептическими взглядами на режиссерские интерпретации современной драмы. Они считают, что режиссеры только мешают своими идеями.

Поставлен «Трансфер» весьма незатейливо. Вот тебе и театр: три стула да несколько гибких полых колонн из металлической сетки, которые проезжают над сценой, когда нужно обозначить перевод действия в преисподнюю. Простота спектакля выглядит, впрочем, не дерзостью, а скромностью. Где-то живо, где-то вяло. С одной стороны, какая-нибудь режиссерская идея спектаклю, может быть, и не помешала бы. С другой — не исключено, что режиссеры не нашли бы в «Цурикове» источника вдохновения. С третьей — много кто мог бы вот так поставить спектакль. И это упрек вовсе не господину Угарову, а тем, кто готов рассматривать «Трансфер» как зарю новой жизни: помилуйте, какой там манифест?

Если этот спектакль воспринимать как аргумент в споре, то режиссеры вместе со своим театром могут спать спокойно.

Выводы, следующие из «Трансфера», лежат совсем в иной плоскости, нежели поле эстетических сражений. Они гораздо ближе к реальной жизни. Первый из них состоит в том, что совершенно неважно, есть ли Бог — это говорит герой. А второй вывод следует непосредственно из финала: чтобы между остывшими друг к другу супругами вновь возникло притяжение, хотя бы один из них должен ненадолго спуститься в ад.

Будем надеяться, что излишне впечатлительные люди, готовые взять этот рецепт на вооружение, не интересуются новой драмой.

Роман Должанский