Польский спектакль «Жены польских солдат в Ираке» по пьесе Павла Демирского и Анджея Маньковского создан в жанре театрального неореализма. На сцене с дотошной достоверностью воссоздан интерьер небогатой комнаты, обставленной случайной мебелью: разностильные кресла, столик, этажерка. В открытую дверь видна часть кухни. Три женщины вначале готовятся к поминкам свекрови хозяйки квартиры, потом отдыхают после поминок. Режиссер Петр Валигорский добивается предельной достоверности бытового поведения: здесь спокойно меняют платье, надевают и снимают колготки, курят, пьют чай. Когда выходят в соседнюю комнату, их изображение появляется на экране телевизора. Говорят о рецептах печенья и о том, что передать мужу. Мужья двоих — на выгодном и денежном контракте в Ираке.

Третья мечтает и своего туда же отправить. Работать в Польше (если верить авторам) негде, а служба натовского наемника — самая что ни на есть выгодная.

Большая зарплата и высокие компенсации в случае смертного исхода. Все это рассказывается подробно, обстоятельно. Пьеса написана в технике вербатима (документальной драмы), поэтому в нее включены реальные монологи жен польских военных. Авторы пьесы отобрали самые характерные. К примеру, монолог стервы, готовой пожертвовать мужем ради страховки. Монолог жертвы сексуального насилия со стороны мужа (одна из самых откровенных сцен спектакля — телезапись мастурбации, которую она собирается отправить супругу в Ирак). Наконец, монолог хозяйки, которая не хотела, чтобы муж уезжал на войну. Она испытывает чувства вины, страха и ожидания, что любимый вот-вот приедет на похороны матери и останется с ней и сыном. Вместо него появляется вестник, сообщающий о гибели польского рядового в результате несчастного случая. И спектакль заканчивается длинным монологом хозяйки, обращенным к несовершеннолетнему сыну. Смысл примерно такой: потерпи, сынок, скоро и в Польшу придут американские танки, и все будет хорошо. Они накажут всех плохих людей, они все изменят. Любопытно, что представители посольства Польши в Петербурге, присутствующие на представлении, приветствовали «Жен…» вполне лояльно.

Спектакль Национального театра Сербии посвящен проблемам присутствия в современной сербской культурной жизни великой русской литературы. Режиссер Татьяна Мандич-Ригонат выбрала пьесу Олега Богаева (пожалуй, одну из самых слабых пьес нашего соотечественника), в которой в полуанекдотической форме рассказывается, как бессмертные Гоголь, Пушкин, Чехов и Лев Толстой буквально умирают с голоду и холоду на улицах сербского городка, нигде не находя себе приюта. Библиотеку с русскими книгами закрыли ввиду отсутствия читателей. Книги должны пойти в переработку и стать туалетной бумагой. И их единственная надежда полуграмотная Эра — самый добрый человек в городе. Эра пригревает несчастных страдальцев, кормит их вначале собственным борщом (его запах разносится по залу), а потом мучной болтушкой. Отдает им для отдыха единственную кровать, учится радоваться незатейливым изыскам в письме Татьяны. В конце концов сходит с ума и возносится под благословения классиков на небеса. Наконец, немецкий спектакль We are kamera режиссера Петера Делера посвящен проблемам семейной жизни немецкого шпиона, который занимался «секретным оружием класса Б».

Драматург Фриц Катер собрал в пьесу, кажется, все домашние ужасы: и пьянство отца, и распущенное сексуальное поведение матери, и маниакальную страсть к поджигательству (пироманию) у сына, и суицидальные комплексы дочери. Обыденная жизнь в немецком спектакле так ужасна, что даже преследования таинственных спецслужб блекнут на фоне домашних катастроф. Долго казалось, что страсть к «ужастикам» — наша, родимая, российская черта. Международная программа «Новой драмы» убеждает, что дело не в месте проживания драматурга, а в специфике самого направления. Справедливости ради надо заметить, что новую драму пока трудно воспринимать как факт эстетический, но как факт социальный и политический она, безусловно, заслуживает внимания. 

Фото:

 — «Жены польских солдат в Ираке» делят натовские компенсации за своих неубитых мужей

Ольга Егошина