В рамках театрального фестиваля прошли два <Дня кино>, дискуссии о тенденциях в драматургии и запретных темах. О том, где искусство кончается и уступает место реальности, говорили на встрече <Стирание границ между doc и fiction>. На мероприятии выступали многие достойные люди _ кинорежиссеры Виталий Манский и Борис Хлебников, редактор журнала <Искусство кино> Даниил Дондурей, драматург Михаил Угаров, театральные критики и участники фестиваля.

Театральные деятели и кинематографисты боятся реальности _ так можно сформулировать основной тезис бурного утреннего диалога. Кинорежиссеры ностальгируют по давно минувшим дням (диапазон _ от XIX века до 70-х годов двадцатого столетия), большинство театральных постановщиков предпочитают классический репертуар. Хотя в 1960 _ 1970-х годах общественные события и чаяния обычных людей почти мгновенно становились сюжетами для искусства.

<Мы все о чем-то думаем, переживаем, происходит какое-то движение. Нас многое волнует, _ справедливо предположил Даниил Дондурей. _ Почему тогда в 2004 году так мало ставят спектаклей и снимают кино про 2004 год?>. Аудитория согласно закивала. А драматург и соучредитель <Новой драмы> Михаил Угаров заявил, что режиссеры, репетирующие <Макбет>, ему просто неинтересны. К слову, в числе заслуг драматурга _ пьеса <Облом OFF> по роману Гончарова.

По замыслу, <Новая драма> как раз-таки и должна продемонстрировать, что в российском сценическом искусстве не все так беспросветно и академично. Темы фестивальных спектаклей _ интимная жизнь зеков, тяжелая жизнь лимитчиков в столице, телевизионные реалити-шоу, межнациональные конфликты… Категорически отказаться от <школьной библиотеки> участники фестиваля не решились _ в измененной форме, но на сцене все же присутствуют Настасья Филипповна, персонажи античных мифов, Чехов и Пушкин. 

Правда, представления о том, что актуально, а что можно отправить на антресоли _ довольно условные. В афишу фестиваля попала, например, пьеса <Красной ниткой> 1983 года _ о проблемах деревни. Режиссер спектакля <Клаустрофобия> Николай Коляда подглядывает в зарешеченное окно тюремной камеры и видит интимную жизнь заключенных. Зрители нынче стойкие и от откровенных сцен в обморок не падают. К тому же жесткие тюремные истории всегда были в двадцатке самых популярных. То же можно сказать и о симпатичном грузинском спектакле <Потрясенная Татьяна> _ о тревожной жизни на Кавказе. Давнишние больные зоны, которые, к сожалению, имеют шансы перейти в разряд вечных тем. Но назвать их неактуальными кощунственно.

Понятно, что драматурги и режиссеры мыслят масштабными категориями и любят обобщения. Из-за этого зрители <Новой драмы> видят на сцене интересные (забавные, отвратительные, сложные и пр.) ситуации, но далеко не всегда узнают в них свою жизнь. По-настоящему современно то, что происходит за окном, меняется каждую минуту и завтра будет уже не таким, как сегодня. Дыхание времени перенести на сцену оказывается делом сложным.

Мария Каменецкая