Но не только по матушке, но и просто по-русски очень хотелось поговорить о театре. Ведь ни на одном фестивале — будь то «Золотая маска» или Чеховский фестиваль — о театре не говорят, и огромное количество тем остается на откуп приватных размышлений одиноко пишущих рецензентов. Как ни парадоксально, но именно «Новая драма» с ее раздражающим лексиконом и не менее вызывающей антиэстетикой образовала уникальное пространство для диалога, давно позабытое в последнее прагматическое десятилетие. 

Перевезя «Новую драму» в Петербург, Эдуард Бояков совершил тактическую диверсию. Он попытался заразить страстью к новым текстам пространство, до сих пор этим явлением не потревоженное. Однако самое важное, что, как всегда (фестиваль проходит уже в третий раз, и именно этой особенностью отличается), самое интересное происходило за пределами официальной программы. Например, в кафе «Идеальная чашка» на Литейном проспекте проходили заседания, касающиеся нового документального кино.

Это вообще один из ключевых вопросов «новой драмы». Вся ее кажущаяся документальность является чистой фикцией (простите за передергивание).

Например, братья Пресняковы пытаются убедить театры, что открывают новую социальную действительность, что им больно смотреть на растерзанную реальность сегодняшнего дня.

Их пьеса «Изображая жертву» содержит в себе долгожданного молодого героя, который убивает, мстя взрослому миру за его лицемерие и жестокость.

И серьезные дяденьки (Олег Табаков, позволивший поставить пьесу в МХТ, и Вячеслав Кокорин, поставивший ее в Екатеринбургском ТЮЗе) с радостью ухватились за такое легкое разрешение проблемы социального героя на сцене.

Советский театр возвращается! Герой обретен! Диагноз болезни назван!

Когда юные Пресняковы только появились на первой «Новой драме» в Москве, эскиз их пьесы готовы были сравнить с шедевром французского драматурга Кольтеса «Роберто Зукко», где герой совершал страшные, немотивированные убийства. Но у братьев Пресняковых все предельно мотивировано, ответы даны легко и бойко, в ядреной матерной форме. Чего еще театру, утомленному (неясно, правда, чем), желать?

Эдуард Бояков представил на фестивале свой собственный продукт — «Свадебное путешествие» по старой пьесе Владимира Сорокина, и он оказался такой же элементарной отгадкой на все загадки современной жизни, как и пресняковые опусы. Девушка Маша Рубинштейн (Оксана Фандера), внучка энкавэдэшницы, предстает в нем как образец здоровья и силы, которую дарит русский народ одряхлевшему, болезненному Западу. Но ее возлюбленный Гюнтер (Андрей Смоляков), одержимый идеей немецкой вины, в чем-то гораздо более здоров, чем Маша: он хотя бы понимает, что болен. Маша никакого чувства вины не испытывает, потому что никакой памяти не имеет. И в этом ее «здоровье». С таким нацболовским сознанием «Новая драма» и впрямь сможет завоевать новую реальность.

Одно хорошо: продукция не интересна, зато дискуссии отменны. И, может быть, это максимум, который «Новая драма» может подарить сегодня театру.

Да здравствует «Новая драма-2005»!

Алена Карась