Известный московский режиссер Виктор Рыжаков, прославившийся своим «Кислородом» в «Театре.doc», перекроил театральное пространство, дав ему и повествованию две, даже три плоскости существования. 

Первая — это необычный, загадочный, многообещающий театр «малых форм». Узкими служебными коридорами зрители попадают в ангар с высокими потолками, кирпичными стенами и бессонным светом прожекторов. Нужно время, чтобы догадаться: святая святых, арьерсцена и закулисье превратились в подобие закрытого ночного клуба, гремящего электронной музыкой (точно: вот и ди-джей за пультом!). В модной музыкальной подкладке можно увидеть обращение к молодому зрителю, попытку пригласить его в живой, «калорийный» и «высоковольтный» театр; а возможно, выразительные средства электронной субкультуры близки самому режиссеру. Как бы то ни было, звуковая дорожка органично вписана в действие, но при этом имеет все шансы стать популярной вне спектакля. Было бы эффектно: оригинальный саундтрек к спектаклю «Игры на заднем дворе», и восхищенные клабберы раскупают билеты в театр.

Вторую ипостась нового пространства зритель осознает постепенно. Деревянная перегородка, за какой обычно сидят киношные присяжные, — что она обозначает? Что люди, сидящие за ней, — судьи, обвиняемые, присяжные? Или это мы присяжные?

Да, история, кажется, о судебном процессе. Четырех юношей обвиняют в изнасиловании девочки-подростка. Прокурорша и четыре адвоката сражаются за будущее подопечных, за справедливость, за себя?..

И все же, главное действие разворачивается в третьей плоскости, очерченной то ли тюремной клеткой, то ли сеткой, ограждающей спортивную площадку. Баскетбольный щит, качели, пандус для скейта — что может быть безобиднее? Но нет, невинные жмурки вырастают вместе с детьми в нечто большее; чтобы управлять качелями своих чувств и желаний, уже не достаточно мальчишеской ловкости и бравады, теперь в игре рискуют не фантиками, а судьбами.

Рыжакову удалось выстроить актерский ансамбль так, что каждый из молодых исполнителей заблестел своим собственным, неповторимым светом.

Татьяне Телегиной досталась непростая роль девочки Двори и прокурора — ее взрослой проекции. «Двори — из тех людей, которые нарочно привлекают к себе неприятности, провоцируют опасные ситуации», — говорит прокурор, и кажется, что это себя она описывает с такой точностью, что и она прошла через одиночество и ребяческие вызовы всему миру. Двори не хватало внимания и тепла, любви и понимания, на ощупь пробиралась она к человеческой близости, приняв за нее близость плотскую. И молодой прокурорше кажется, что от справедливого решения суда в судьбе девчонки что-то может измениться, что справедливый суд вернет ей право на участие и теплоту.

Только к финалу становится понятно, что главный обвиняемый для прокурора — Асаф. В роль обаятельного соблазнителя точно вписался Андрей Черкашов. В «Играх…» режиссеру удалось так расположить актера к сцене, что почти исчезла натянутость, деланность, свойственные иногда Черкашову. Асаф оказался настолько его типом, что даже манера актера резко выпаливать заученные фразы роли, почти сгладилась.

Черкашов создал юношу, наделенного природой талантом и проницательностью, харизмой и привлекательностью, но не сумевшего выбрать, какую сторону — Добра или Зла — ему следует занять. Поигрывая, как мускулами, своим талантом нравиться, Асаф подобно Икару воспарил выше солнца и… не упал. Судьи решили: для обвинительного приговора недостаточно того, что он манипулировал своими товарищами и Двори, спровоцировав изнасилование. Сам он девочку не тронул, значит, состава преступления нет.

Зато самое строгое наказание получил мальчишка, действительно любивший Двори. Шмулик неловко, по-детски пытался защитить ее от стайки товарищей, подобно волкам сужавших круги вокруг наивной «слепой коровы». Но сам стал жертвой стадного инстинкта — «на слабо», под подбадривающие крики друзей он первым перевел детские шалости в разряд взрослых игр. Алексей Иноземцев в роли Шмулика, наконец, показал зрителям свое творческое лицо. «Игры на заднем дворе» со всей определенностью показали нам интересного и цельного драматического актера.

В роли Гиди хорошо смотрится и Александр Кудрин. Гиди, кажется, неплохой, но слабый подросток, попавший под влияние харизматичного Асафа. Он сам из тех недолюбленных детей, лишенных заботы, что ищут внимания и признания на улицах. Гиди может быть добрым и обаятельным, но он беспрекословно признает авторитет товарища и не пытается занять его позицию в «стае». Кто знает, может, для Гиди годичное заключение станет возможностью оторваться от компании Асафа и Селы и найти себя.

Села — это четвертый друг.

В компанию актеров драматического театра пришел артист театра «Ангажемент» Евгений Киселев. В «Играх…» он получает второстепенную роль, но и здесь мы наблюдаем полное взаимопонимание исполнителя и персонажа. Евгений Киселев, которого раньше можно было уличить в «звездной болезни», излишнему перетягиванию внимания на себя, примерил образ Селы, как вторую кожу. Его герой не прочь быть первым, но трусит вступить в открытое соперничество с Асафом, приходится довольствоваться остатками с барского стола популярности. Для роли настоящего вожака Селе не хватает легкости и проницательности Асафа, но когда более успешного друга не будет рядом, герой Киселева вполне может стать жестким и страшным человеком…

Впрочем, несмотря на сложный и настойчиво приглашающий к рассуждениям о справедливости приговор, спектакль не оставляет тяжелого впечатления. Красиво и точно сыгранный, он приводит зрителя в легкую эйфорию — и наш театр научился говорить на живом языке.