Анна Каренина II
драма в двух действиях
Олег Шишкин
Второе действие
Сцена 1.
Бородатая женщина
Часть круга зрителей арены обращена к зрителям. В этих рядах сидят и Каренин с Анной. Конферансье. Господа, сейчас вы увидите необычное чудо природы! Это гражданка Франции модам Фостин! Знаменитая бородатая женщина! Она распевает куплеты, которые переведены на русский язык очень близко к оригиналу.
Раздаются звуки рояля. И на арену выходит модам Фостин. Она закрывает веером свое лицо. И только дойдя до центра арены открывает его и мы видим что у нее большая борода. А сама женщина внешне похожа на какого-то русского мужичка. Мадам Фостин игриво движется и поет куплеты: Я приехала в Россию,
Посмотреть на местных дам.
Говорят они красивы!
Им урок свой преподам!
Я родилась под Парижем
Мой отец был винокур
Он любил ходить на лыжах
И во сне кричал "Бьен сюр"!
Он был очень, очень прыткий (многозначительно показывает пальчиком на зрителей)
Дамы мучили его
Посмотрите на открытку (вынимает из лифчика открытку)
Я похожа на него!
Как-то летом в ночь глухую
В нашем маленьком хлеву
Он мою мамам шальную
Многозначительно. Обнаружил? Обнаружил? Обнаружил антер ну!
А потом случилась свадьба
Поздравления гостей
И родил вдруг ребенок
Многозначительно. С бородою? с бородою? с бородою айн, цвей, дрей!
И теперь я знаменита!
Я объездила весь свет
Импресарио Парижа
Подарили мне букет! (В сторону певицы летит букет. Она его ловит.)
В заключенье этой песни
Я совет вам дам простой
Многозначительно. С бородой интересней
И приятней с бородой!Каренин. Боже, но ведь это тоже женщина. Такая же, как и ты, Анна. Только, действительно, бородатая.
Анна. Видимо появление бородатых женщин скоро станет повсеместным.
Каренин. Ты думаешь? Вы у нас скоро отберете последнюю привилегию ? ходить с бородой.
Анна. А ты меня с бородой представляешь?
Каренин. Откровенно говоря ? нет.
Анна. Но ведь раньше ты не мог представить меня без конечностей и глаза.
Каренин осуждающе смотрит на Анну.
Сцена 2.
Еще одна ложь
Дом Облонских. Стива входит в залу, где его уже ждет Долли. Долли. Степан Аркадьевич, где же ты был так долго?
Облонский. Наш поезд застрял под Бологое. Какие-то неполадки с котлами. Вот мы там и скучали.
Долли. Ты видел Анну?
Облонский. Это ужасно. Она произвела удручающее впечатление. Это даже уже не тот человек.
Долли. Я то же хотела сначала поехать с тобой, а потом передумала. Мне казалось, что это будет слишком. У меня уже не те нервы. Я мысленно сказала себе, что нужно остаться с детьми.
Облонский. Ты правильно поступила любимая, все, что ты говоришь - правильно и рационально. (Стива целует Долли.) Тебе не было никакой нужды приезжать.
Долли (подозрительно). От тебя чем-то пахнет.
Облонский. Да? Наверное Шато де флер ? великолепный напиток.
Долли. Мне кажется это женские духи.
Облонский. Ну, вот опять. Я же клялся тебе, что больше в моей жизни ничего не будет. И я держу слово. Хочешь, я поклянусь на распятии? Хочешь? Или я встану на колени? Я хочу, чтобы ты мне поверила. Ведь я люблю тебя, одну тебя. Ты самая дорогая моя женщина! Ты мать моих детей! Кто-то на меня наговаривает. Потом я стар уже для романа. И если ты вспомнишь ту историю с француженкой-гувернанткой, то поверь мне, это она меня совратила. Я клянусь тебе!
Долли. Что тебе сказала Анна?
Облонский. У нее была амнезия. Но потом она узнала меня и Константина Левина. Он был мне поддержкой в тот момент. У меня случилась истерика. Анна говорила, что узнает и помнит нас, и уже это было в радость. Левин, почему-то разволновался, когда говорил с ней.
Долли. Милый мой Стива, ты подлец! Гнусный, грязный подлец, лицемер, врун. Данте поместил бы тебя в девятый круг Ада, где находится Каин. Но при всех этих пороках я люблю тебя. И это мое горе. Страшное горе и крест.
Облонский. Ну вот опять начинается! Я ни в чем не виноват? Я ни в чем не виноват? Я ни в чем не виноват?
Сцена 3.
Разговор с Анной
Анна стоит у карты с изображением Сибири, висящей на одной из стен дома Карениных. Появляется ее муж. Анна. Давно хотела спросить тебя, отчего у нас висит эта карта.
Каренин. Здесь обозначены некоторые конечные пункты наших будущих железных дорог. Они дойдут до Тихого океана.
Анна. Ты мыслишь большими масштабами.
Каренина: Так положено мыслить государственным чиновникам.
Анна. Скажи, а тебе известно, сколько ежегодно людей гибнет на железных дорогах?
Каренин. Не более трехсот человек. Цифра как ты понимаешь не значительная для многомиллионной империи.
Анна. Но ведь дороги будут развиваться.
Каренин. Естественно.
Анна. Значит и жертвы будут расти.
Каренин. Логично.
Анна. И что же следует делать?
Каренин. Ничего.
Анна. То есть как ничего?
Каренин. Конечно, следует усилить безопасность движения. Но нет такой силы, что бы остановила локомотивы. Да и как ты себе это представляешь?
Анна. Но ведь происходит гибель людей?
Каренин. Это естественно. Смерть естественна. Но если мы не проложим железнодорожные ветки, то наши соплеменники не получат медицинской помощи в случае болезни или катастроф. У них буду проблемы с работой, ведь наши дороги обеспечивают ей много людей. Так что есть над, чем подумать. Техника без жертв не бывает. Сколько людей умерло, упав с лошади? А мы ведь не смотрим на них как на орудие убийства.
Сцена 4.
Басни холопов
На сцене кучер и лакей. Лакей. Вот так вот живешь-живешь. А потом ? бряк и сдохнешь. И ничего хорошего в этой жизни не увидишь.
Кучер. А чего видеть в этой жизни? Чего в ней есть? Бывало еду по дороге, а вокруг одна беспросветная пустошь. А на ней волчьи следы. И жизнь такая: либо скука, либо волки дерут.
Лакей. Может и так. А я вот все время с барином. Знаю, кто к нему приходит, кого он любит, какого нет. Но радости мне никакой.
Кучер. Эти мысли гони. Ничего в них нет. У тебя, небось, какая-нибудь барская болезнь начинается. А они все больше от безделья происходят, оттого, что сидишь много. От этого такое происходит.
Сцена 5.
Рецензия
Кабинет Каренина. Напротив Каренина сидит Кознышев. Он кладет на стол рукопись романа "Клавдия Боргезе". Каренин. Ну что вы скажете? Я не боюсь резких оценок. Имейте ввиду!
Кознышев. Мне кажется это - то.
Каренин. То есть?
Кознышев. Алексей Александрович, вы сложившийся писатель, хоть это и первое ваше произведение.
Каренин. Благодарю!
Кознышев. Блестящий слог, экзотическая интрига. И самое удивительное - неподдельные итальянские страсти. Где вы так точно уловили дух этой южной нации?
Каренин. Я отдыхал на Капри. 10 лет назад. Итальянцы с тех пор видимо не изменились. А как героиня? Что вы о ней думаете?
Кознышев. Она просто лапочка! Особенно в последней сцене. Когда происходит вся эта трагедия.
Каренин. Эта сцена отобрала у меня столько жизненных сил! Я писал ее ночью.
Кознышев. Я просто не мог оторваться. Впечатляет момент, когда во время экскурсии по Германии, на заводах Круппа, Клавдия Боргезе бросается под паровой молот. Браво! Браво гению!
Каренин. Ну, какой же я гений. Я просто изложил на бумаге, то, что накипело. Значит, вы оценили мой труд. Я очень волновался, зная ваш едкий дар анализатора. И теперь после такой похвалы попробую издать свою книгу.
Кознышев. Благодарю еще раз вас за столь щедрый дар общения с настоящей литературой. В вашем лице я встречаю столь редкого сейчас честного и порядочного человека.
Каренин. Я в вашем то же.
Сцена 6.
Молва №2
На сцене два господина и две госпожи. 1-й господин. Наше общество обладает всеми теми недостатками, что и европейское общество.
2-й господин. С одной только разницей: мы русские. Это надо сказать большая разница. Мы ведем беспрестанный войны на юге и западе и приобретаем новые территории на Востоке. А механизм наших побед держится на чиновниках типа Каренина.
1-й господин. Каренина?
2-й господин. Да, именно Каренина.
1-Й. Меня умиляет, как он носится со своей искалеченной куклой.
2-й господин. Есть куклы очень дорогие. Их делают из веджвудского фарфора.
1-й господин. Вы видели, как эта кукла однажды ковыляла со своим чахлым мужем?
2-й господин. Смешно! Как и весь этот анекдот.
1-я дама. А меня удивляет: почему он не усыпит ее как старую кошку.
2-я дама. Потому что сам того и гляди заснет!
Сцена 7
У Левина
Дома у Левина. Его жена Китти встречает мужа. Левин. Вот и я, моя заботливая женушка.
Китти. А что же у Анны?
Левин. Ампутация конечностей. Но при этом жизнь и страдание. Жаль ее очень.
Китти. Как я за нее боялась. Я будто знала, что с ней такое случится.
Левин. Я же знаю другое. Эти люди, Каренины, это люди страсти. Они для нас чужаки. У меня если и есть страсть, то она отдается труду и зарабатыванию хлеба. А они совсем другие. Совсем.
Китти. Разве тебе не жалко несчастную Анну?
Левин. Жаль и очень. Но она и должна была попасть в эту историю. Разве это не понятно. Ее чувства были столь сильны. Что они едва ее не погубили. Потом и Вронский? Он виноват во многом. Возможно ему стоило проявить чуткость. Но он не сделал этого.
Китти. Такая судьба достойна романа.
Левин. Я же думаю не о романах, а о насущном. О том, как честно жить. Как мне дать работу окрестным мужикам. И как бороться с их беспробудным пьянством.
Китти. Но ведь не все же такие, мой милый.
Левин. Не все ? это правда. Но люди должны жить идеалами, трудом, пашней. А ведь Анна плохо представляла себе дальнейшую судьбу. Она-то жила одним днем. А я? Я планирую будущее.
Китти. Ты совершенно другой человек - это правда.
Сцена 8.
Раяскаяние
Комната Анны. Анна мечется по сцене и рыдает. Входит Каренин. Каренин. Что с тобой?
Анна. Только теперь я понимаю, что поступала омерзительно. Мне казалось раньше - страсть все оправдает. Но теперь я вижу свои ошибки. Я в большой вине перед тобой.
Каренин. Мы все часто заблуждаемся.
Анна. Но я хотела жить только для себя, пожертвовав тобой, сыном. Всем пожертвовав и только теперь, мне очевидно ? это был настоящий эгоизм. И он заслуживает осуждения обществом.
Каренин. Но мы уже все тебе простили. Мы теперь живем после свершившегося факта. Судьба есть судьба. И потом ты перенесла страшные муки. Они искупили все.
Анна. Ты так думаешь? Но я говорю сейчас: я раскаиваюсь.
Каренин. Успокойся. Все уже затянулось.
Анна. Я только хочу понять, понять одно: почему наши страсти стали сильнее. Почему мы сами становимся более жестокими? Почему?
Сцена 9.
Диспут
Салон Кознышева. Присутствуют Кознышев, Левин, Облонский, Тушкевич, Пшеницын. Кознышев. Я рад, господа, видеть вас всех у меня дома. И думаю, что тема нашей беседы естественно станет приятной для всех. Я бы сформулировал ее так: страсть.
Левин. Что имеется в виду?
Кознышев. Страсть мужчины и женщины друг к другу.
Облонский. В чем же вы видите актуальность?
Кознышев. А в том, что совсем недавно браки в высшем обществе совершались по рассудку и трезвому расчету, а теперь все больше по страсти.
Пшеницын. Это верное наблюдение. Чрезвычайно верное.
Кознышев. А что думает на сей счет господин Левин?
Левин. Я думаю господа, что во всем виноваты паровозы.
Все смеются. Тушкевич. Браво! Это резонно.
Левин. А разве паровозы не сделали нас более импульсивными? Разве они не скрепили нас с Европой? Разве они не заставили нас быть осторожными и внимательными рядом с железнодорожным полотном?
Облонский. Пожалуй, что так.
Левин. Так вот будьте добры признать тот факт, что вся наша страстность от паровозных котлов. А не будь их все браки совершались бы по рассудку. Так ведь удобнее.
Кознышев. Значит вы видите взаимосвязь? Интересное предположение.
Левин. Нет, это не предположение, это утверждение, и причем бесспорное.
Сцена 10.
Холопы философствуют
Лакей. Вот ты говоришь, что веришь в Бога, а в церковь почти не ходишь.
Кучер. А что там делать. Поп всегда что бормочет, а что бормочет не пойму. Бу-бу-бу. А потом от запаха ладана голова болит.
Лакей. А помирать будишь тебя все равно в церковь отнесут.
Кучер. Ну, тогда уже будет наплевать.
Лакей. Ты видно в ад попадешь.
Кучер. Брось ты эти байки, ад, рай. Каждый попадет туда куда хочет.
Лакей. Откуда ты знаешь?
Кучер. Знаю, мне один святой человек сказал, что Бог всех любит и всем даст. Так что дохни как знаешь и попадешь куда хошь.
Сцена 11
Комната Анны
Анна сидит в кресле и в лорнет рассматривает свой ручной протез. Неожиданно входит Левин. Анна. Константин Дмитриевич? Вы?
Левин. Так точно.
Анна. Но почему же мне ничего не сказала служанка? И Лидии Ивановны нет. Вот странно. А по какому делу вы решили меня навестить, Константин Дмитриевич?
Левин. По самому что ни на есть важному для меня, Анна Аркадьевна!
Анна (настороженно). Что вы имеете в виду? Я боюсь вас!
Левин. Бояться меня не стоит. Ведь я... раб ваш!
Анна. То есть?
Левин. Я люблю вас Анна Аркадьевна!
Анна. Вот это новость! Да вы сошли с ума голубчик!
Левин. Видимо так. Но я уже не могу скрывать свои чувства к вам.
Анна. Бегите отсюда, сейчас придет мой муж и будет нечто страшное!
Левин. Нет, не придет. Да и вы сама знаете, что не придет. Он человек партикулярный и службу может покинуть досрочно только в случае грудной жабы или смерти.
Анна. Но вас могут застать служанка или Лидия Ивановна! Боже, какой ужас!
Левин. Нет, не могут. Я уже решил с ними этот вопрос.
Анна. Что это значит?
Левин. Я подкупил их обоих.
Анна. И Лидию Ивановну? Я вам не верю. Ведь она же святая!
Левин. Эх, Анна Аркадьевна, видели бы вы как у Лидии Ивановны руки затряслись, когда я ей стоцелковый сунул. Она ведь жадна до денег, ваша святая. Она ведь раньше серебренные папиросочницы под проценты брала! Я все про нее знаю. Все! Это страшное существо, она ведь натуральная паучиха. Как она ловко вашего муженька оплела. Он теперь на мир только ее глазами сморит. Ее глазами, ее? ((Левин бросается на колени к Анне и прижимается к ней.)) Я люблю вас, Анна Аркадьевна!
Анна (растерянно). Но почему же вы решились сказать мне об этом только сейчас? Почему? Вы ведь раньше были такой примерный. Любили Китти. Страдали за мужиков. И все моральные беседы вели.
Левин. Раньше у меня вас отобрал Вронский. Вот кто мой враг! А про мужиков я это так говорил. Чтобы внимание ваше к себе привлечь. Чтобы взглянули на меня. Разве вы это не чувствовали?
Анна. Да, теперь припоминаю ваш ищущий взгляд. На балу в доме Щербацких.
Левин. Ах, что вы этими словами сейчас для меня сделали! А Вронскому я смерти желал всей душой. Чтобы вы освободились от него. И когда его контузило, я даже в церковь пошел и свечку поставил.
Анна. Не верю! Не верю вам!
Левин. Христом Богом клянусь, Анна Аркадьевна! Христом Богом? Он мой свидетель и исповедник! Сколько ж я ему выплакал!
Левин встает с колен, крестится, ползет на коленях к Анне и начинает целовать ее. Анна вначале вырывается, а потом поддается. Анна. Но ведь Костя, посмотри на меня. Видишь, что я над собой сделала? Что же тебя во мне приманило? Ведь нет той бывшей Анны вовсе.
Левин. И, слава Богу, что нет! Я ведь когда узнал, что ты выжила, решил для себя, что теперь ты будишь моей. Ведь теперь ты для меня такая вот измученная, такая вот истерзанная инвалидка в сто крат дороже, чем прежде. Я даже думаю, что только такой я и смог бы тебя полюбить.
Анна. Что ты говоришь!... Что ты говоришь? Опомнись! (Анна хватается за голову.) А как же Китти, Константин? Что будет с ней?
Левин. Китти сейчас может быть даже прекрасней чем когда-либо. Но нет в ней твоего страдания, твоего надлома, крови твоей хлещущей из ран и рубцов в ней нет! Дай, дай я твои шрамы расцелую! Богородица ты! Сущая Богородица! Хоть бы каплю мне твоей святости, хоть бы каплю!!! Господи, какие же небеса Ты передо мной разверз! Какие пропасти! Да пусть меня проклянут все родные и друзья, пусть дети от меня отвернутся, я ведь только здесь у ног твоих себя человечком осознал! И греха в этом нет! (Отдышавшись.)
Я, конечно, не сообщу Китти все, что между нами произошло. Я подожду? Мы подождем своего часа.
Сцена 12.
Таинственный сон
Дом Карениных. Лидия Ивановна входит в кабинет Алексея Александровича. Лидия Ивановна. Алексей Александрович, мне снился нынче странный сон. Как будто на телеграфной станции принимаю от вас послание. И в нем будто бы что-то нехорошее. И телеграфист знает, что, что-то не хорошее и прячет от меня телеграмму. Я начинаю его преследовать и вдруг вырываю у него этот листок с сообщением. В нем написано "Поезд прибывает?" и дальше обрыв. Я думаю, когда же поезд пребывает и как Алексей Александрович об этом узнает. Ведь если он не узнает, то и не придет встречать поезд. И тут проснулась.
Каренин. Странный сон. Может быть к перемене погоды?
Лидия Ивановна. Как бы чего с Анной Аркадьевной не случилось.
Каренин (резко). Ничего с ней не случится. Успокойтесь. Все что могло случиться уже случилось.
Лидия Ивановна. Вы уж меня извините Алексей Александрович, но сердцем своим я уже давно чувствовала, что произойдет скоро что-то не хорошее и позвала к нам в дом одну интересную женщину.
Каренин. Кого еще?
Лидия Ивановна. Марию Нордстон!
Каренин. Марию Нордстон? Это насколько я помню медиум, участвующая в спиритических сеансах.
Лидия Ивановна. Она же и превосходная гадалка. Она ждет в соседней комнате.
Каренин. Ну что ж, зовите.
Лидия Ивановна (подходит к двери. Открывает ее.) Госпожа Нордстон мы вас ждем.
Входит Мария Нордстон. Каренин. Здравствуйте.
Нордстон. Добрый вечер, Алексей Александрович. Лидия Ивановна сообщила мне о своем сне и я решилась истолковать его. Грядет ужасное. Бойтесь железного коня.
Каренин. Что значит железного коня? В Петербурге железные кони везде. На мостах, на постаментах, под покойными императорами.
Нордстон. Я сказала только то, что сказала. И значит, вас ждет еще одно испытание.
Госпожа Нордстон растворяется во тьме.
Сцена 13.
Еще одно развлечение
Дома у Карениных. Каренин читает газету, Анна сидит у окна. Каренин. Анна, ты слишком много времени проводишь у окна.
Анна. Меня интересует улица, и все, что там происходит. Люди куда-то движутся. Проносятся экипажи. Или все погружается в туман. А что пишут в газетах?
Каренин. Разное. Совсем разное. Сообщают о новом землетрясении в тропических колониях Голландии. О премьере фривольной оперетты и разгуле купцов в ресторане Яр в Москве.
Подозрительно поглядывает на Анну. Анна. Что это ты, Алексей Александрович, так глядишь?
Каренин. Скажи, а не приходилось ли тебе слышать, что господин Левин был в Петербурге?
Анна (испуганно). Нет, я этого не знаю. А с чего это тебя интересует?
Каренин. Странно. Очень странно.
Анна. А что странно, Алексей?
Каренин. Странно, что, будучи в Петербурге он не навестил наш дом.
Анна (с легким раздражением). Да с чего ты взял, что он здесь был? Кто это тебе сказал?
Каренин. А что это ты так кипятишься? Что тебя задевает?
Анна. Я знаю Алексей, что тебе раздражает невнимательность некоторых наших знакомых. Но поверь мне ничего не известно о визите Левина. Но почему ты спросил?
Каренин. Странная заметка в газете. "Пронесшаяся над столицей буря, сорвавшая столько крыш на Невском проспекте, явилась и причиной гибели бывшего деятеля Земства Константина Дмитриевича Левина. Он был задавлен повалившимся телеграфным столбом и погиб мгновенно. На днях тело было отправлено в Москву, родственникам". ((Анна отворачивается, на ее глазах возникают слезы.)) Ты плачешь? Да, жалко его. И надо же - это был единственный телеграфный столб, поваленный в тот день.
Анна. Алексей Александрович что-то мне не по себе.
Каренин. А нет ли у тебя желания посмотреть какую-нибудь диковину?
Анна. Опять бородатая женщина?
Каренин (смеется). Нет, кое-что полюбопытней. Это новое французское развлечение. Называется синема или кинема.
Анна. Что это?
Каренин. Двигающиеся картинки на стене.
Анна. Что-то подобное было в балагане в прошлом году.
Каренин. Ну, нет. Это совсем новая вещь и ни на что не похожа. Многие наши знакомые идут посмотреть на это. Благо зал, где будет демонстрация не далеко от нас.
Анна. Ну что ж. Веди. Я доверяю тебе.
Сцена 14.
Поезд прибывает
Публика рассаживается спиной к зрителям. Ковыляя, появляется Анна с мужем. Она неуверенна. Анна садится в центре. Все напряженно переглядываются. В зал входит тапер. Садится за рояль. Затем появляется директор. Директор. Господа, позвольте вам представить новое чудо техники, изобретенное во Франции. Оно называется Синема. От греческого кинематос - движение. Оно совместило в себе преимущества фотографии и иллюзию жизни. Мы предупреждаем вас, что эффект воздействия этого аппарата столь силен, что способен вызвать нервный припадок и обморок у чувствительных дам. Поэтому будьте осторожны. Вот собственно и все.
Звучит пианино. На экране появляется поезд. В зале раздаются крики испуганных зрителей. В этот момент Анна встает во весь рост. Анна (Орет. Лицо Анны искажает гримаса боли. Ее голос похож на искаженный, гипертрофированный бас. Он звучит медленно. ) Боже мой! Поезд! Поезд! Какая сила разрывает меня в этот час! Когда чудовищные поезда врываются на чудовищные вокзалы! Реальные могли искромсать мое тело! Чудовищные уничтожают меня совсем! Нет больше сантиментов! Нет больше первородных поцелуев! Только паровозный гудок! Шквал паровозных гудков над всей Россией! И искореженные миллионы человеческих тел остаются на рельсах этого космоса. Это смерть реальности, ее полная, несуществующая аналогия!
Анна падает.
Занавес
Внимание! Все права на опубликованные на сайте произведения принадлежат их авторам.
Для получения официального разрешения на тиражирование или постановку пьес обращайтесь к авторам,
к их агентам или пишите по адресу newdrama@theatre.ru
|
